Термин "партизаны порядка" был предложен в ноябре 2004г, во время событий "оранжевой революции" на Украине, когда власть и общество были подвергнуты настоящему "изненасилованию" в интересах радикально-русофобских сил на самой Украине и их политических покровителей за Океаном.

Тогда не применявшие оружия и не использовавшие очевидного насилия толпы людей парализовали деятельность государства, вынудив одну половину украинского общества, поддержавшую Януковича, капитулировать перед другой, поддержавшей Ющенко. Оранжевая революция на Украине легла тогда в смысловой ряд вместе с переворотом в Сербии в сентябре 2000г, "революцией роз" в Грузии и событиями в Киргизии в марте 2005г. Дальше технологии дали сбой - в Узбекистане 2005г, в Белоруссии 2006г.

НА ФРОНТАХ МЯТЕЖЕВОЙНЫ

"Оранжевые технологии" и методика "оранжевых революций" являются неклассической формой ведения войны. Это формы установления внешнеполитического господства, особенность которых состоит в использовании внутриполитических смут и противоречий внутри подвергающейся агрессии страны.

Становление феномена "партизана" до 60-х гг ХХ века было исследовано немецким юристом и политическим философом Карлом Шмиттом в его работе "Теория партизана". А ситуация в мире, которая выдвинула именно партизан на передний край борьбы, была рассмотрена русским белоэмигрантским теоретиком Е.Э.Месснером в его исследованиях феномена "мятежевойны".

Сама возможность появления партизан связана со становлением в XVII-XVIII веках регулярной армии, находящейся в подчинении национально-территориального государства. Лишь когда выработалась "тринитарная" концепция войны: когда войну ведёт правительство силами высокоорганизованной регулярной армии, а население в военные действия не вмешивается, появилась возможность нарушить эти принципы ведения войны.

Для классической военной теории той эпохи партизан - скандал, дикость, и поэтому с пойманными расправлялись с особой жестокостью. Они не могли рассчитывать на статус военнопленных, соблюдение по отношению к ним правил воинской чести. Но как только идея массовой регулярной национальной армии воплотилась в блестящей армии Наполеона, тут же эта армия споткнулась именно о партизан. Начиная с 1808г, когда Бонапарт захватил Испанию, и до отступления французов в 1814г не прекращалась "малая война" - герилья. Буржуазия и высшие духовные чины Испании были "afrancesados", то есть "француженными", коллаборационистами - речь шла о стремлении "приобщиться" к духу Великой французской революции. А испанские партизаны - простые мужики, воевали под руководством католических монахов под девизом "За Бога, короля и отечество".

Когда французы в 1870г и бельгийцы в 1914г попытались было вести партизанские действия против немцев, те прибегли к страшным расправам.

В ХХ веке партизанская тема вновь вошла в оборот из-за идеи классовой войны. В рамках советской военной идеологии партизанская война рассматривалась как мощное вспомогательное средство государственной обороны. Иначе сложилась ситуация в Китае и Вьетнаме, откуда стратегия революционно-освободительной войны, разработанная Мао-Цзэ-дуном, распространилась на другие колониальные страны. Она опиралась на то, что вначале революционеры не могут проводить масштабные операции. Сначала партизаны стремятся вовлечь в борьбу весь народ, сделать его активным или пассивным соучастником. Для этого наряду с агитацией, с постепенным втягиванием в систему сетевых связей, используются и провокация противника на репрессии, провоцирование внутренней классовой смуты в народной массе. Огромное место уделяется пропаганде и информационной войне, обману противника. В задачу партизан входит измотать противника ощущением бессмысленности боёв, невозможности достижения победы, дать почувствовать противнику, что немедленная капитуляция обойдётся дешевле. Такой классической революционно-освободительной войной была двухфазовая война во Вьетнаме - 1945-54гг и 1964-1975гг, сначала были разгромлены французские колонизаторы, потом американцы.

Тогда Е.В.Месснер и сформулировал свою концепцию "мятежевойны": "Война без войск, война партизанами, диверсантами, террористами, вредителями, саботерами, пропагандистами". "В прежних войнах важным почиталось завоевание территории. Впредь главным будет завоевание душ во враждующем государстве".

В СССР значение этого психологического момента проглядели. Западные оппоненты СССР сориентировались в ситуации лучше и начали ответное использование мятежевойны, её встречный вал, накрывший к концу 1980-х страны советского блока. Наряду с левыми партизанами появились и правые, затем пробудились религиозные фундаменталисты, устроившие СССР ответный "Вьетнам" в Афганистане.

Но, главное, сначала в Польше, в эпоху "Солидарности" в 1980г, а затем и во всех странах Восточной Европы и самого СССР, была отработана новая технология мятежевойны.

В противоположность революционной войне, ориентированной на эскалацию идеологически мотивированного насилия, Запад выдвинул стратегию "бархатной революции", основанную на "эскалации ненасилия". В противоположность революционному партизану или фанатику-террористу выдвинулся новый тип - революционный демократический активист.

СУЩНОСТЬ

"ОРАНЖЕВЫХ РЕВОЛЮЦИЙ"

Революционная война основана на политической мобилизации народа, принимающей все более тотальный характер, что заканчивается решительным боем и победой.

"Оранжевая революция" устроена обратно. Она основана на размывании политической идентичности, на демобилизации власти. Рассчитана на медленное втягивание народных масс в политические события без очевидного смысла, без ясно выраженной цели и без становящегося моментом истины "столкновения". Если "оранжевые" революционеры и переходят к насильственным действиям, то для того, чтобы в карнавальной форме продемонстрировать опустошение режима.

ЧТО ИМЕННО ПРОИСХОДИТ

В ХОДЕ "ОРАНЖЕВОЙ

РЕВОЛЮЦИИ"?

Обычно её начинает "малый народ", то есть идеологически и политически сплочённая сетевая группа, основная задача которой – манипулирование сознанием народа и власти. Причём, так, чтобы восприниматься властью как "представители народа", а народом как "настоящая власть". Деятельность таких групп блестяще исследовал на примере Великой Французской революции французский историк Огюстен Кошен.

Целей "малый народ" добивается с помощью информационной борьбы, создания точечных событий в виде голодовок, небольших манифестаций, выступлений диссидентов, символических столкновений с полицией, при которых революционеры выступают как жертвы.

Задача "малого народа" ни в коем случае не обозначить себя как небольшую замкнутую солидарную группу, выступающую непримиримым оппонентом власти. Напротив, цель - максимально растворяться, прятаться за большие гражданские сообщества, интегрируя свои лозунги в общезначимые пожелания людей.

Когда "малому народу" удается создать ситуацию "виртуального большинства", - то есть накопить достаточную для демонстрации по телевизору и описанию в газетах массу приверженцев, начинается следующая стадия, - размывание границы между преступлением и законностью, неправовым и правовым поведением. Акции оппозиции в этот период носят исключительно мирный характер. Размывание правового поля производится за счёт незначительных и низкокриминальных действий, остающихся в сфере административных правонарушений: затягивание времени митингов, попытки передвижения по несогласованным маршрутам. Эффектно объявление "бессрочной голодовки" на месте митинга.

Если власти не реагируют сразу жёстко, начинается дезинтеграции властной вертикали, который случается всегда, когда демонстративное нарушение порядка проходит безнаказанно. Представители силовых структур интенсивно обрабатываются по линии "армия и милиция с народом", оппозиционеры стараются демонстрировать максимальную дружелюбность и вовлекают представителей правопорядка в мелкие и невинные совместные нарушения устава и закона. Постепенно стирается система противопоставлений "друг-враг", "свой-чужой", "власть-оппозиция". Политическое противостояние расплывается в розовый компот.

Интересно, что "оранжевая революция" не предполагает политического диалога между властью и оппозицией. Почему? Да потому, что, как отмечает теоретик "оранжевых революций" Джин Шарп, такой диалог укрепляет легитимность власти. Задача революционеров состоит в прямо противоположном. Оппозиционеры множат различные советы, комитеты, народные собрания и сходы. Создают различные виртуальные квази-властные структуры, от имени которых и стараются выступать.

Насилие вплоть до самого последнего этапа лишает всю конструкцию смысла. Насилие чётко маркирует противостоящие стороны. Оно вносит между ними ясность, требующую от каждого самоопределения. Насилие вынуждает выбирать ту или иную сторону конфликта, рисковать своей жизнью, здоровьем и свободой. Насилие сразу резко обнажает политическую природу конфликта. Именно поэтому теоретики типа Шарпа категорически предостерегают ненасильственных революционеров от привлечения военных, использования классической революционной тактики.

Однако от абсолютного ненасилия революционеры постепенно переводят толпу и свои боевые группы к "мягкому насилию" - перекрытие движения, блокада правительственных зданий, коммуникаций, занятие тех или иных зданий. При этом много говорится о необходимости "не поддаваться на провокации кровавых палачей, которые только и ищут повода…". В этом, собственно, и заключается вся "ненасильственность".

Хотя перед нами настоящее насилие. Только вместо оружия используется толпа. Масса невооруженных людей сама по себе обладает пробивной силой. Обычно таким насильственным "ненасильственным действием" является штурм того или иного символического объекта, президентского дворца, парламента - как это было в Сербии, в Грузии и в Киргизии.

Так это делается на практике. А что же при этом происходит на сущностном уровне? Перед нами типичный государственный переворот или мятеж. Власть, столкнувшись с ненасильственными действиями, оказывается в ситуации правовой шизофрении. Ненасильственный революционер в зону действия чрезвычайного положения не попадает, основания для ограничения его прав отсутствуют. Существующие в современных государствах правила игры предполагают, что если человек не совершает насильственных,- с угрозой жизни - действий, то нет оснований отнимать у него защиту закону, как бы плохо, с точки зрения государства, он не поступал.

В клинче оказываются любые режимы, кроме монархических, основанных на идее прямого божественного мандата. Такова суть новой стратегии мятежевойны США.

"ПАРТИЗАН ПОРЯДКА"

Ещё Наполеон писал в приказе генералу Лефевру: "с партизанами можно воевать только партизанскими методами".

Че Гевара был типичным образцом воинствующего партизана старого типа. В новую эпоху такими же кондотьерами являются безликие клерки из всевозможных фондов развития демократии, охотно заимствующие внешнюю эстетику левацкой партизанщины, - маечки, береточки, словесный радикализм, но, разумеется, без народнической, социалистической сущности.

Левому и либеральному партизану должен противостоять истинный партизан, партизан патриотизма, "партизан порядка". Его высшая цель - защита суверенитета своей Родины.

Как это делается? За счёт обозначения и обострения конфликта, за счёт ясного политического выбора "за" или "против". Именно этого ясного выбора "оранжевые" боятся, стараясь создать ситуацию "за всё хорошее и против всего плохого".

Следует вовлечь "оранжевых" в конфликт там и тогда, когда они к этому меньше всего готовы. Следует быть готовым к применению особого рода насилия. "Партизан порядка" должен быть готов спровоцировать драку, потасовку, спровоцировать ответные действия правоохранителей, вывести их из ступора.

Толпу убеждать, взывать к разуму уже бессмысленно. Для начала нужно остановить: перекрыв движение, отвлекая внимание, натолкнув на другую толпу. Затем нужно напугать. Напугать не сильно, - так, чтобы толпа не превратилась в паникующее стадо, но достаточно для того, чтобы вместо единой толпы оказалось множество индивидов, более всего озабоченных уже своей судьбой. Лишь после этого с ними надо говорить - раздробив её на части, апеллируя к разуму, к эмоциям, к чувству разочарования оттого, что "ничего не вышло".

Те, кто своими действиями встал вне закона, должны оказаться вне закона и для него. Против тех, для кого не существует "запрещённых" приемов в борьбе с государством, "у партизан порядка" не должно существовать "запрещённых приёмов".

Партизан руководствуется идеологической логикой, власть - прагматической. Карл Шмитт приводит трагический пример французского генерала Салана, боровшегося за сохранение Алжира в составе Франции, разработавшего тактику борьбы против алжирских партизан и устроившего в Алжире военный мятеж, результатом которого стал приход к власти в Париже генерала де Голля. Каков же был его ужас, когда он обнаружил, что де Голль сам является сторонником предоставления Алжиру независимости! Для французских патриотов это было катастрофой, так как в Алжире жили миллионы французов. Тогда Салан сперва поднял мятеж против де Голля, а затем возглавил организацию ОАС, пытавшуюся убить президента. Его арестовали, судили, приговорили к пожизненному заключению вместо расстрела и уже через несколько лет амнистировали.

Партизан должен быть всей душой, всем сердцем крепко связан с родной землей. Истинно партизанское движение - это мобилизация ощущения силы своей земли, чувства Родины. Партизан не может быть космополитом.

(из выступления перед активистами молодёжного движения "Местные"

6 ноября 2007г в г.Красногорске)