СТАТЬИ


В поисках себя

Н.Козин
Россия в начале нового тысячелетия стоит перед вызовами самим основам стабильности её исторического бытия. Факт нестабильности общества, в котором мы живем, очевиден. Скажем больше - нестабильности нашей истории в целом за ХХ столетие, особенно в его начале и конце. Для всех нас история России в ХХ веке стала временем человеческих испытаний и страданий, временем колоссальной исторической и национальной дезориентации, последствия которой только сейчас по-настоящему начинают осознаваться. Целые поколения успели народиться, состариться и сойти в могилу, так и не испытав экономической, социальной и духовной умиротворенности. Стойкая нестабильность бытия и развития - это историческая патология. Преодолеть её, как и всякую патологию, можно, только осознав порождающие причины.
Общая природа социальной нестабильности
Говорят, что наиболее стабильно то, что меньше изменяется. Это неверно. Постоянство свойств, связей и отношений, максимальная отдаленность от процессов изменения отнюдь не является гарантией устойчивости вообще, и социальных систем - тем более. То, что пытается сохраниться, не изменяясь, обрекает себя на один из самых худших видов нестабильности - застой. Он создает лишь видимость стабильности. На самом же деле застой - скрытая форма нестабильности, способ ухода от решения проблем, откладывания их решения.
Застой, как вид изменения, может быть как явным, так и скрытым. В первом случае, воодушевленная идеей «держать и не пущать», власть может использовать всю мощь государства и принуждения в целях сохранения отживших форм социальности. Во втором, господствующий политический режим может, и порой весьма искусно, имитировать изменения. Но все они, в конечном счете, оказываются нацеленными на то, чтобы как-то так все изменять, чтобы ничто по своей сути не менялось.
В итоге за внешне благополучной оболочкой застоя скрываются накапливаемые противоречия и проблемы, которые рано или поздно, но взрывают общество. И с тем большими последствиями для общества, чем больше и дольше оно цепляется за отжившие формы социальности. Стабильность превращается в свою противоположность - в источник неуклонно нарастающей нестабильности. На самом деле стабильность обеспечивается не вечностью сохранения сложившихся форм социальности, а вечностью их изменения.
Правда, справедливость сказанного не должна оправдывать другую крайность - крайность безудержного, по сути, невменяемого, хаотического и потому разрушительного изменения. Изменять для того только, чтобы изменять, не важно что и, тем более, как. Такие настроения своими корнями уходят в идеологию нигилизма, которая в условиях России уже дважды завершалась предельно патологическими социально-политическими настроениями, когда ничего своего уже не жалко, враг ищется и всегда находится в собственной стране.
Следовательно, необходимо отличать изменения, работающие на развитие общества, от тех, которые лишь разрушают. В этом заключается выраженная специфика социальных изменений, отличающая их от всех остальных: они не могут стать подлинно стабильными, не будучи изменениями, прогрессивно развивающими общество. И вот почему.
Прогресс есть способ существования социального
Все подлинно человеческое существует логикой непрерывного прогресса. Если оно не прогрессирует, то деградирует. Третьего для человека и его общества не дано. Этим мир человека самым радикальным образом отличается от природного, в котором стабильность обеспечивается, прежде всего, изменениями без изменения уровня организации - одноплоскостными и типа круговорота. Камень, для того чтобы сохранить себя в качестве камня, должен не изменяться, а оставаться камнем.
Человек, для того чтобы сохранить себя в качестве человека, должен изменять себя. Лишите  человека возможности завтра стать больше и лучше того, чем он был сегодня, и вы убьете в нем человека. Все остальное, чем больше изменяется, тем больше переходит в нечто другое. И только человек, чем больше изменяется, тем больше утверждает в себе человека (а значит, и себя). Именно этот парадокс многое объясняет в том, почему подлинная стабильность общества не может быть достигнута помимо его прогресса.
Прогресс полезен при его адекватности сути объекта изменений
Не важен масштаб изменений. Важно другое - соответствует ли прогресс сущности переживаемых обществом противоречий. Является ли он носителем адекватного этой сущности способа разрешения этих противоречий. Или речь идёт о достижении абстрактного, утопического идеала, насильственно навязывается им, пусть даже и исходя из самых благих намерений. Но ведь именно ими вымощена дорога в социальный ад.
В истории стабильно только то, что прогрессирует, стабильно прогрессирует только то, что прогрессирует в соответствии со своей сущностью, а не вопреки ей. Это самое общее решение вопроса о сущности и истоках социальной стабильности, увы, до сих пор актуальное для России. Ибо Россия не развивается в соответствии со своей исторической сущностью.
Иначе - к чему бы режим жесточайших потрясений и глубоких падений на протяжении большей части ХХ столетия? Такое возможно, если страна и нация не развиваются на базе и во имя саморазвития своих собственных исторических и национальных основ. Если Россия взрывает все формы своего единства в истории и с самой историей. И в этом суть еще одного вызова основам бытия России. Не может быть стабильным то общество и та история, в которых попираются основы их единства. А они вновь попираются.
В самом деле, как могут претендовать на статус полезных для общества преобразования, сознательно раскалывающие общество, уничтожающие средние слои - главный фактор единства современного общества. Так, если в современном западном обществе децильный коэффициент - соотношение между 10% наиболее богатых и 10% самых бедных слоев населения составляет 10, то в России он равен 64; если средний класс составляет не менее 55-65% от всего населения страны, то в России - от силы 10% и, главное, каких слоев населения.
Разрушение               среднего класса
Разрушив средние слои, которые достались России от советского периода истории, которые были связаны, как правило, с интеллектуальными сферами человеческой деятельности, реформы начали формировать их с конца социальной структуры - отнюдь не с культурных слоев. В этом проявился один из многих парадоксов современной России - всё чревато не просто своей противоположностью, а доведением до социального абсурда.
Страна с далеко не последним по уровню образованности населением начинает формировать свои средние слои (не говоря уже об элите) из самых маргинальных и духовно нестабильных слоев населения. Кроме претензий на собственность и власть, они  больше ничем не отягощены - ни адекватным пониманием нации, ни ответственностью перед ними, ни образованием и воспитанием. Страну с такими средними слоями (тем более с такой элитой) уже скоро будут ожидать неожиданности. У нас будет возможно всё, так как не будет тех слоев населения, которые привыкли жить в атмосфере трудовой аскезы.
В конце концов, собственность и власть - это еще и нравственная позиция. При её отсутствии нет ни страны, ни нации. Россия близка к этому состоянию. Строго говоря, по ряду критических параметров, обусловливающих норму, а не патологию бытия и развития в современной истории, Россия уже перешагнула за предельные значения этих параметров (Осипов Г.В. Соотношение предельных критических и реальных показателей развития и вероятные последствия.//Вопр. филос. 1997. № 10. С.10-12).  Именно поэтому Россия, как никогда, нуждается в единстве - и формационном, и еще больше цивилизационном, которым нет и не может быть никакой разумной альтернативы.
Ибо нет и не может быть никакой альтернативы тому, что на принципах служения России объединило бы политическую элиту России, а не расталкивало бы ее по политическим и мафиозным баррикадам, увлекая на них и все общество. Нет и не может быть никакой альтернативы логике гражданской гармонии, а не войны всех против всех и каждого против каждого, логике безумного, а потому и бессмысленного взаимоуничтожения. Наконец, нет и не может быть никакой альтернативы связи времён и поколений, возврату России к ее историческим ценностям, к основам своей цивилизации - русских к своей русскости, а Россию к своей российскости. Альтернативой может стать и становится только слом основ русско-российской идентичности России-цивилизации и, как ее следствие, предельная хаотизация общества на евразийских просторах России с последующей катастрофической дезинтеграцией.
Единство России - условие её выживания в истории
Необходимость единства, единой и неделимой во всех своих основных ипостасях России - это не просто один из возможных эмоциональных лозунгов. Это фактор самой возможности сохранения России. Все остальное, в сущности, производно от нашего единства, от самой нашей способности быть Россией, жить Россией и служить России. В частности, только единая и неделимая Россия, духовно объединенная вокруг своего русско-российского цивилизационного ядра, сможет принять непростые исторические и духовные вызовы нового тысячелетия, сосредоточиться на себе и реализовать себя во всемирной истории.
Так же как и в Октябре 1917, глубинным источником разрушения стало близкое к абсолютному безразличие к России, к русской нации и как к нации, и как к главному субъекту российской истории, цивилизации и культуры. Всего этого, похоже, просто не жалко. Для многих из имеющих особое влияние на историческую судьбу страны всё, что есть Великая Россия, либо непонятно, либо безразлично, либо враждебно. Все эти три типа отношения объединены одним ментальным основанием - основанием вненациональной России. Вненациональное отношение к глубоко национальным началам России, упорное стремление не только не считаться с ними, но и преодолеть их в принципе не может в пределе не завершиться антинациональным отношением к России и в ней к русской нации, то есть как раз к тому, что является самым глубоким и фундаментальным, исторически исходным и непреходящим основанием всякого бытия и всякого единства в России.
Таким образом, выстраивается естественная зависимость между вненациональным отношением к России, с одной стороны, и воспроизводством идеологии и практики ее исторического погрома - с другой. А Россию объединяет в Россию не просто пространство, власть, рынок, экономическая целесообразность и политическая воля. Нас всех объединяет принципиально иное и всегда нечто большее - сама Россия, русско-российские ценности идентичности - историческая и национальная Россия, в конце концов, наше отношение к ней как к России.
Оно может иметь и имеет разные национальные оттенки, но не иную национальную сущность, ибо в этом случае оно просто перестает быть отношением, объединяющим Россию. Это чрезвычайно важно понять и с этим примириться: в конечном счете, нас всех объединяет в Россию именно русская, а не какая-то иная нация России, и именно русскостъ в нашем отношении к России объединяет всех нас в нашем отношении к ней как к России.
У единства в России глубокие национальные корни
Они восходят к историообразующим национальным началам России и русской нации. Национальные основы общества и истории - это их исходные основы, самая стабильная и неуничтожимая их часть.
Разумеется, история принадлежит одной единственной партии - партии вечного изменения. В ней все преходяще. И на этом фоне абсолютной изменчивости свойствами национального пронизывается все, что есть история и что есть в истории. Она становится национальной историей и только на этой основе, в этой связи и только после этого еще и историей всего остального. А потому национальное в истории умирает последним вместе с умиранием самой истории. Именно тогда, когда перестает быть историей конкретной этнокультурной общности. Она просто превращается в историю другой этнокультурной общности, другой нации.
Все, что хочет обрести подлинное единство, обретает его в национальных основах истории, а потому все, что разрушает их, рано или поздно разрушает возможность любого единства. Любые формы социальных общностей людей приходят и уходят из истории, а нации - остаются. Нации уходят последними, а вместе с ними - и сама история. Именно в этой связи приходится констатировать: Россия за ХХ столетие освоила, реализовала и продолжает реализовывать именно эту вненациональную логику поиска основ своего единства. Они упорно ищутся где угодно и в чем угодно - в классовых, общечеловеческих, инонациональных, вплоть до кланово-мафиозных основах и ценностях.
Россия неизменно мешает нашим реформаторам
Не просто в России, а именно в её архетипических национальных основах с преступным постоянством находят такие особенности, такие качества и свойства, которые подлежат немедленному и тотальному преодолению в качестве нечто такого, что изначально якобы порочно и противится всякой исторической модернизации России.
Любые проблемы, любые противоречия современности пытаются решать не просто как текущие и преходящие. Напротив, утверждается, что в них якобы задействованы принципиально не реформируемые основы России. В итоге происходит постоянная подмена национального на вне или даже инонациональное, вечного на преходящее, основного на второстепенное, необходимого на случайное. Ставится задача не исторической модернизации России, а преодоления России, её основ. Россию постоянно выталкивают из России, из ее исторического, геополитического, культурного и духовного пространства.
Россию лишают исторического в нации и национального в истории и вслед за этим и на этой основе исторической и национальной точки опоры во всемирной истории, своего места в ней в качестве России. Таким образом, пора наконец определиться в вопросах, неопределенность в которых чревата эсхатологическими последствиями для России.
Кто разрушает Россию?
С учетом исторического опыта России, и прежде всего за ХХ столетие, ответ очевиден: этот исторический субъект - вненациональная Россия. Именно она, беря на вооружение идеологию национального нигилизма, навязывает России бегство от основ локальности своей цивилизации, от архетипов русско-российской социальности, культуры, духовности, самого способа их объективации в истории и самой истории. Именно она, втягивая Россию в цивилизационный переворот, разрушает основы всякого единства                 России.
Каким образом разрушается Россия?
Раскол вносится в самое сердце, святая святых национальной и исторической России - в основы локальности ее цивилизации. Россия разрушается с ее исходного основания, с ценностей идентичности. Разрушается тем, что вместо формационной модернизации России навязывают цивилизационный переворот, изменение типа локальности ее цивилизации. В итоге идея формационной модернизации России начинает преодолевать идею самой России и, следовательно, саму Россию. Ее выталкивают за пределы внутренних и, прежде всего, духовных источников исторического развития. Они переносятся вовне, в цивилизационные, культурные и духовные источники иных цивилизаций и культур. Проблема взаимовлияния цивилизаций и культур переводится в совершенно иную плоскость - ставится и решается как проблема преодоления России.
Основы какого единства разрушаются в России?
Исходные основы всякого единства любого общества и в любой истории - цивилизационные. Ген распада общества - вненационального исторического развития вводится в святая святых национальной истории - в основы локальности России-цивилизации. Взрывает эти основы, превращает их во вненациональные, внероссийские, в чуждые системе архетипов России. Взрывая Россию, он взрывает в ней основы всякого единства - и формационного, и цивилизационного.
Основы единства подрываются на самом фундаментальном и одновременно с этим и самом интимном уровне человеческого бытия - уровне национальной и духовной идентичности и, соответственно, единства каждого с самим собой, каждого с каждым и всех вместе с Россией.
Нация окончательно запутывается в понимании элементарного, без чего не может существовать ни одно общество. Таким образом, ответ на вызов основам цивилизационного единства России должен стать цивилизационным. Он должен лежать в плоскости развития всей системы ценностей исторической, национальной и духовной идентичности, определяющих бытие России. Такой ответ неизбежно приобретает национальную направленность.
Тем самым Россия стоит перед необходимостью принятия судьбоносных исторических решений, отмеченных национальной сущностью и направленных на обретение национальных, русско-российских форм бытия и единства в истории.
Мы - Великая Россия
 На том стоим и не можем иначе: быть другими и относиться к себе по-иному. Мы имеем право на такую позицию в мире, мы ее выстрадали всей нашей историей. Она не просто наша, но и за нее заплачена непомерно высокая по всем историческим и человеческим меркам цена.
Ко всему прочему, она единственно адекватная целям и задачам сохранения России в общем потоке бытия истории. В конце концов, мы не в гостях, а у себя дома, в своей собственной истории, в своем геополитическом и историческом пространстве. Потому мы  вправе исповедовать ценности, цели и смыслы бытия, идентичные нашей сущности. Кого они не устраивают, тот не принадлежит России, тому просто нечего делать в цивилизационном и историческом пространстве России. Россия не всем принадлежит, а только тем, кто сам принадлежит России, кто полностью идентифицирует себя с ней, кто есть Россия и, следовательно, за Россию, а не против нее.
Жесткость такой разделительной позиции не случайна. Она - следствие осознания тех катастрофических последствий, которые имеет цивилизационный раскол России в ХХ веке. Его преодоление становится главным условием национального возрождения России.
Жесткость такой разделительной позиции обусловлена и непомерной тяжестью тех исторических задач, решение которых входит в состав базовых условий выживания России. Для того чтобы справиться с вызовами века, требуются усилия национально объединенной России, объединенной ценностями идентичности, идеей и идеалами Святой, Великой и Свободной России.
Для современной России пробил час исторической истины, поставивший и страну, и нацию перед историческим выбором, выбором своей цивилизационной судьбы: или мы даем ответы на вызовы истории, остаемся Россией, или мы уходим из нее в качестве России; или мы идем на формационную модернизацию на основе сохранения и саморазвития основ локальности собственной цивилизации, ценностей национальной идентичности, или необходимость ее осуществления превращаем в средство их преодоления в истории, а значит, и самой истории; или мы Великая Россия, или мы ничто. Иного нам не дано, ибо нам дана Великая Россия. Выбор за нами. И коль скоро он уже осознан, то, в сущности, уже сделан.